На протяжении последних нескольких лет рынок страхования культурных ценностей в России растет, что обусловлено увеличением оборота произведений искусства. Рост цен на предметы искусства и его характер связан с активностью арт-рынка – этот вопрос обсуждается, но подобная активность до недавнего времени была генератором роста в данном сегменте страховой отрасли.
При этом из страхователей все еще преобладают негосударственные музеи, компании, организующие выставки и транспортные компании, проводящие перевозку экспонатов. Частные коллекционеры менее активны. Одной из причин можно назвать стремление владельцев избегать раскрытия информации о коллекции и о ее стоимости.
Также, по оценкам экспертов, в России есть личные и корпоративные собрания, которые сопоставимы по значимости с музейными. Именно данный сегмент является самым перспективным для развития «культурного» страхования. Невозможно не замечать также, что влияние мировой практики со временем меняет позиции коллекционеров.
Премии, которые поступают от физических лиц сейчас составляют примерно треть всех сборов, однако этот показатель растет ежегодно. Коллекционеры начинают понимать экономическую целесообразность защиты имущественных интересов, которые связаны с владением произведениями искусства. Данные факторы должны влиять на рост востребованности стразовых услуг, также среди собирателей. В России частные лица наиболее часто страхуют произведения русского авангарда, которые считаются наиболее дорогими, а также иконы и шестидесятников.
Если говорить о государственных структурах – музеях – они не страхуют коллекции, если те хранятся в фондах и не перемещаются по выставкам. За границей также государственные музеи редко страхуют свои собрания. Есть только несколько музеев, которые застраховали свои коллекции.
В ходе страхования произведений искусства страхователь, чаще всего, имеет заключение специалиста-искусствоведа или другого консультанта о стоимости арт-объекта. Их принимает страховая компания в роли рекомендации, которая косвенно подтверждает обоснованность заявленной клиентом стоимости объекта. Значительно реже клиенты приносят готовые заключения об оценке от «сертифицированных» обменщиков.
На практике страховая сумма, в рамках которой выплачивается возмещение, устанавливается по договоренности сторон. Страховая компания не выполняет функций искусствоведа или оценщика, однако опыт специализированных андеррайтеров и хорошее представление об арт-рынке дают возможность страховщику делать выводы об адекватности заявленной суммы. Только в 10% случаев частные лица предъявляют документы, к примеру, чеки из галантерей или инвойсы аукционеров, которые подтверждают стоимость определенной вещи.
Если же говорить о подлинности страхуемых произведений, если речь идет о дорогих или уникальных арт-объектах, страховая компания требует проведения независимой экспертизы и становится инициатором обращения к сторонним экспертам, проводящим все нужные исследования. Завершающее решение, чаще всего принимает «консилиум» - группа специалистов-искусствоведов.
На западе есть услуга страхования профессиональной ответственности экспертов-искусствоведов, однако она не слишком распространена. В России подобные услуги страховые компании не предоставляют, поскольку нет стандартизированной и общепризнанной процедуры, закономерным результатом проведения которой стали бы достоверные выводы о подлинности.
Если сравнивать российский рынок страхования арт-объектов с западным, все показатели отечественного рынка довольно скромные. Инструмент для статистических данных для точной оценки объема российского рынка страхования предметов искусства еще не создан, однако приблизительная цифра – 15-20 миллионов долларов.
Годовой объем рынка – совокупный сбор премий за год. Его не стоит путать с совокупной стоимостью застрахованных произведений, поскольку одно и то же произведение искусства может на протяжении года страховаться не единожды. Ежегодный прирост рынка страхования искусства в России, не учитывая 2013 год, составляет по различным оценкам до 20%. Такой темп опережает среднегодовой рост российского рынка страхования в общем, который за последние четыре года составил 16,4%.